Отрывок из статьи "Москву держат за фуру", "МК"
4 утра. Пока нет солнца, с бригадой залетных узбеков выхожу на сбор арбузов. Мой участок — крайний ряд у дороги. Обдираю руки о верблюжью колючку и высохшие арбузные плети, прежде чем добираюсь до первой чудо-ягоды. Удивительно — чтобы оторвать арбуз от стебля, не нужно никаких усилий. Достаточно ласкового прикосновения. У плода пересох хвостик, он сам оторвался от ненужной мамы-бахчи. Значит — с поля вон.
— Этот пока не бери, — говорит мой напарник Алишер, когда я хватаюсь за второго “полосатика”. Подпинывая плод, как мячик, он объясняет: — Спелый степной арбуз должен “драться”! На удар отвечать ударом. Этот не пружинит — значит, еще сырой.
Мы собираем последние “прикормленные” арбузы, которые называют здесь “пленочными” или “вареными”. Селяне высадили в лунки арбузные семечки под пленку еще в середине апреля. При появлении всходов огородники острым, как мачете, ножом прорезали в пленке круглые отверстия и выпустили сеянцы на солнечный свет.
По ходу дела выясняю, что у каждого фермера часть арбузов растет “в термосе”. Тысячи стаканчиков-“патрончиков” с рассадой высаживают под пленку, плюс натягивают сверху на металлические дуги парник. Плоды созревают “в термосе” на 40 дней раньше и в первых числах июля уже разъезжаются по стране.
— Недостаток солнца компенсируете, небось, мочевиной? — ехидно спрашиваю у бригадирши, кореянки Фроси.
— Ха! Любое растение нуждается в подкормке. Льем удобрения, конечно, но по минимуму. Может, и есть кудесники, которые пользуются стимуляторами роста, только у нас на них денег нет. Ранний арбуз потому и не такой сладкий, что ранний.
Когда я заговариваю о “наколотых” марганцовкой арбузах, все вокруг долго смеются.
|